Преданья старины глубокой, или Записки об охоте на зубра

… Но что мне пустые рассказы – Я ведь своими руками разделывал зубра!         Николай Гуссовский. «Песня о зубре».

Думаю, сегодня все знают, в том числе и наши школьники, о Николае Гуссовском, поэте-латинисте эпохи Возрождения, который гордо называл себя литвином, и о его поэме «Песня о зубре». Этот его единственный труд вышел в свет в 1523 году. Гуссовский, сын ловчего, по его словам, свежевал туши зубров, и не единожды. Некоторые исследователи считают, что это были не зубры, а туры. Но так это или нет – сказать сейчас трудно: пролетело два с половиной столетия.

Охота в Великом Княжестве Литовском (офорт). Кашкуревич Арлен Михайлович, народный художник Беларуси

Однажды мне в руки попала книга, в которой описывается средневековая охота и то, как некий англичанин ухитрился добыть два зубра на территории России… ПО РАЗРЕШЕНИЮ ИМПЕРАТОРА В конце XVIII века, после третьего раздела Польши, Беловежская пуща отошла к Российской империи, и иноземцы стали испрашивать разрешения у царей добыть лесного исполина. В числе прочих был британский майор Элджернон Хебер Перси. Так, российский летописец Беловежской пущи Г.П. Карцов сообщает: «За год перед тем англичанин Persey получил такое же разрешение (императора Александра II – А.Ч.) на отстрел в зверинце 25-летнего старика». Конечно, имеется в виду престарелый зубр, истинный патриарх.

• Кстати, «Беловежская пуща» Г.П.Карцов (год издания 1903) была переиздана в Минске (изд. «Беларусь», 2007 г., см. на стр. 83).

Американский историк, библиограф и библиофил, и главное, охотник Кеннет Чех упоминает, что Э.Х.Перси (1847-1911) нанес визит в Россию. Офицер Шропширской легкой пехоты, он со своею супругой отправился в охотничий вояж: вначале в прерии Южной Канады, затем на Кольский полуостров, где с лапландцами добыл огромного медведя, а далее в Беловежскую пущу. Записки Э.Х.Перси об этих трофеях были напечатаны в лондонском двухтомнике «Охота на крупного зверя» под редакцией Клайва Филлипса-Уолли, в 1894 году (Библиотека Бадминтона). Этот очерк майора мною переведен без сокращений.

ОХОТА НА «АУРОКСА» Европейский «бизон», или аурокс (Bison bonasus), обитавший огромными стадами по всей Европе с незапамятных времен, ныне ограничен территорией Беловежья* , в пределах Литвы, где его иногда называют «зубром»** . Зубра защищают из века в век, охраняют самым суровым, строгим образом, и содержат в Пуще ради царских трофеев, как и ранее во времена польских королей. Образ жизни зубра отличается от американского лесного бизона; например, он принимает грязевую ванну***, а бизон, неоднократно описанный многими авторами, катается в пыли равнин Северной Америки.

Трофейные головы этих великолепных зверей (зубров) очень высоко ценятся.

Головы зубров, добытые английским майором Э.Х.Перси

Я опишу размеры самца и самки, добытых мною собственноручно. Ныне они хранятся как личные трофеи:

В августе 1879 года, благодаря исключительной любезности лорда Дафферина****, я получил разрешение от русского императора Александра II посетить Беловежскую пущу и добыть зубра. Далее мне предстояло нанести визит министру государственных имуществ в Санкт-Петербурге: когда и где состоится положенный отстрел.

Министр М.Валуев оказался весьма вежливым и отзывчивым; право, должен сказать, что не встречал нигде и никогда такого гостеприимства, а также исключительной любезности, как в кругу российских господ во время моего визита.

Вместе с супругой и посыльным я приехал в Гродно и ожидал смотрителя, дабы организовать добычу зубра, но, тем не менее, был немало удивлен, что меня встретили генерал-губернатор де Цеймерн, министр провинциальных государственных имуществ и отряд жандармов. Когда мы прибыли, была уже ночь, но генерал-губернатор и мадам де Цеймерн принимали нас чрезвычайно тепло, а назавтра мы с министром выехали поездом до станции в зубровую Пущу. После этого покатили к дому лесничего, М.Кампиони, и здесь же отобедали*****.

Я чувствовал, что все эти приготовления идут от чистого сердца, и после ужина мы с четой Кампиони отправились в лес.

Ласковая луна освещала пущу, а бледные лучи пробивались сквозь серебристую листву, оттеняя причудливые древесные стволы. Местами свет падал на поляны, где таинственные тени и легкий полумрак клубились по берегам мелких речушек. Когда ехали, луна освещала наш путь, и с каждым поворотом дороги нас не пускали переплетенные ветви и листья, а земля, то черная, то серебристая, расстилалась под ногами. Мы приехали в царский охотничий дворец, небольшое, но чрезвычайно уютное помещение, расположенное в центре пущи, где как следует отдохнули.

Следующим утром я старательно распаковал и осмотрел мою винтовку «Генри-Экспресс», изготовленную по моему заказу. Из этой винтовки я стрелял не один раз, и считал, что небольшая масса свинца более чем бронебойна. Боюсь, что до смерти надоел моим читателям с бесконечной дискуссией по поводу этого оружия!

После завтрака мадам де Цеймерн, генерал-губернатор, лесничий и мы все отправились к одному из жилищ смотрителя, где нам пришлось подождать. Это была маленькая хата, и я опасался, что сей приход незваных гостей смутил жену сhasseur’s^ , которая, бедная женщина, стояла, качая люльку с грудным младенцем.

Мы уселись, женщина непрестанно качала колыбельную, я положил на покрывало несколько рублевых банкнот и объяснил мадам де Цеймерн, чтобы она приняла на крестины. Когда госпожа приветливо обратилась к матери, она, к моему ужасу, пала ниц предо мною и пыталась облобызать мои охотничьи сапоги. Я, как наседка, отскочил, а благодарная женщина пыталась на руках и ступнях ползти за мною. По-видимому, всех присутствующих сильно развеселил этот инцидент, реагируя на мои весьма щедрые дары; они твердили любезной госпоже, чтобы она ее остановила. Однако, к счастью или к несчастью, крестьянка чуть-чуть не схватила меня и с удивительным проворством продолжала ползать на руках и коленках...

Вскоре пришел М.Кампиони и сказал, что нам надо встать на засидку, после чего моя жена и я отправились с лесничим, где chasseur сделал мой лабаз, или помост, неподалеку от хаты на большом, подрытом с корнями, дереве. Лес, на мой взгляд, хорошо просматривался. Слева виднелась небольшая полянка; с этого расстояния можно было хорошо разглядеть, что движется в пределах двухсот ярдов (1 ярд –  91,44 см ). Справа, хотя деревья оказались довольно густыми, рос невысокий подлесок.

К фронту поле зрения было точно такое же, однако почва сильно понижалась, где я устроился и наблюдал за обзором до небольшой расчищенной делянки. От неё было ярдов триста, но справа и слева я ничего не видел, кроме одного подлеска. Великое множество кряжистых деревьев, в первую очередь великолепных лесных лип разрослось среди мириадов диких пчел, которых в пуще так много. Бортники собирают улья и пчелиный мед.

М.Кампиони мне шепотом объяснил, что загонщики пытаются выгнать зубров на меня; легкий ветерок – как раз с фронта. В абсолютном безмолвии мы ждали примерно полчаса, и тут я услышал, как сломалась тростинка: стадо галопом приближалось с треском ветвей.

Они появились слева, направляясь к расчищенному участку и полянке. Их было пятнадцать голов; они все были страшно напуганы и чем-то напоминали американских бизонов – с правильной посадкой головы и, таким же манером, с поднятым хвостом. Я увидел их только мельком, и один бык сразу же попался на глаза – он был гораздо крупнее, чем все остальные. Звери пересекали поляну почти гуськом, и я выбрал второго. М.Кампиони шепнул: «Le second c’est le vieux, tirez-le!» - «Бейте этого одинца!» (фр.).

В этот момент они среди кустарников перегруппировались и тут же исчезли. Но я слышал, что зубры мчатся прямо на меня, и сразу же поставил винтовку на боевой взвод. Хоть бы они пересекли поляну как можно левее!

Все громче и громче раздавался треск, и головной зубр в восьмидесяти ярдах прорвался через расчистку. За ним последовал второй и все остальные. Тотчас же я выстрелил во второго, и он покатился через голову. Мгновенно перезарядив винтовку, я и М.Кампиони поспешили к нему, и я убедился, что добыл старую зубрицу; когда они неслись по кустам, бык изменил направление.

«Стойте на месте», – сказал М.Кампиони, – «они вернутся!». Тут раздались страшный шум, крики, гвалт и улюлюканье, потому что рассеянное стадо вновь повернуло к нам.

Они мчались бешеным галопом, справа и слева обтекая нас. «Le voila» («Вот он» - фр.) , - сказал М.Кампиони, и тут ошибиться было нельзя.

Я стоял лицом, поляна просматривалась, и сразу же выбрал громадного зверюгу. Он резко и яростно взмахнул хвостом и дал мне шанс исполнить по корпусу первоклассный выстрел, примерно в шестидесяти ярдах. Не помню другого такого выстрела. Зверь тяжело перекатился навзничь: пуля его прошила навылет в обе лопатки.

М.Кампиони затрубил, возвещая о гибели зверя, и вскоре появилась толпа chasseurs и загонщиков. Меня сразу же усадили и после этого начали поздравлять; эти люди начали осторожно разделывать тушу от плеч до головы так, чтобы оставить бóльшую часть шеи. Они хорошо знали, что эта демонстрация трофейных голов, пусть и неплохих, всецело зависят от неверной посадки шеи. Такую несуразную голову нельзя укрепить и на стенке.

Оказывается, этот самец широко «прославился» и мне о нем не один раз рассказывали еще в Санкт-Петербурге, так chasseurs желали его добыть. Был он страшно свиреп и то ли убил, то ли изувечил несколько человек.

Этот зубр был намного крупнее, чем американские бизоны, которых я добывал или же видел; его шерсть тонкая, длинная и не вьется; окрас зубра оттенка светлого, и у B.americanus******  рога с таким же углом никогда не выступают. Я обратил внимание на сильный ароматный запах – и зубров, и зубриц; он исходил от душистой травы, которую они охотно поедают. Она растет в Пуще и ее называют «зубровкой». Мне сообщили, что зубр ее страшно любит. Я ее собрал и нашел, что она чем-то напоминает вьюнок, но травинки все сплошь зеленые. Как от травы, такой же специфический запах и у замеченных мною зубров.

Рис. англ. худ. Чарлза Уимпера

Вес зубра до холки примерно шесть футов (1 фут – 30,48 см), но, на мой взгляд, несколько более долговязый, чем американский родич. Я не увидел различий между ним и B.americanus, которые могут быть обусловлены местообитаниями и климатом. Различия между европейским северным оленем и американской тундрой, где обитает лесной карибу, куда бóльше; то же самое касается европейских и американских лосей******* .

Я объяснил генерал-губернатору де Цеймерну, что хотел бы получить разрешение на вывоз головы и шкуры быка. Вот только осталась добытая самка, на которую надо бы мне испросить разрешения у царя. В конце концов, после моего прибытия на родину, в Англию, все-таки голова зубрицы по особому разрешению поступила ко мне. Голову изготовил варшавский таксидермист.

Перевод с английского зоолога Александра ЧЕГОДАЕВА

Пояснения и ссылки:

*Беловежская пуща разделена между Беларусью и Польшей, общей площадью свыше 150 тыс. га

** Автор пользуется русским словом «zubr», неверно называя территории Литвы (прим. перев.)

*** Зоологи утверждают, что зубры «любят кататься в сухой рыхлой земле, но грязевых ванн не принимают» (прим. перев.)

**** Лорд Дафферин, Фредрик Темпл Гамильтон-Темпл Блэквуд (1826–1902) – британский политический деятель, дипломат и писатель (прим. перев.)

***** Э.Х.Перси допустил ошибку: граф Валуев Петр (а не «М»!) Александрович (1815–1890), русский государственный деятель в 1872–1879 гг. в то время являлся министром государственных имуществ; в 1873–1881 гг. – председателем кабинета министров. Фон Цеймерны (а не «де»!) – баронский лифляндский род. Потомство тайного советника М.К.Цеймерна (1802-1882) внесено в VI часть родословной книги Гродненской губернии. Лесничий В.Кампиони – отнюдь не «М» (прим. перев.)

сhasseur’s^- Chasseur (фр.) – охотник (прим. перев.)

******  B. (bison) americanus (правильнее B.bison) – американский бизон (прим. перев.)

******* Систематики пользуются одним родом и видом северного оленя (карибу) и лося (прим. перев.).

.