Речная «коала»

Костер давно угас, но его никто не пытался «расшевелить». Все внимание поглотили медленно наступавшие июньские вечерние сумерки. Пришло «золотое» время всеобщего оживления после жаркого дня. Что-то булькало в реке и шуршало в траве, из кустов и деревьев лился перезвон птичьих голосов, а над водой мелькали бесшумные силуэты летучих мышей. 

Вдруг откуда-то из-за спины донесся слабый звук – будто кто-то что-то грызет. Почудилось? Да нет, вот опять – еле слышно: «грызь-грызь, грызь-грызь». Похож, доносится от старого дуба, некогда поваленного в реку сильным ураганом. Но что там можно грызть? Ствол давно совершенно сухой, толстая кора потрескалась и обвалилась. 

Крадучись, на цыпочках подкрался и разглядел на дубе черное пятно. Днем его там точно не было! Пятно шевельнулось и бесшумно скользнуло в воду. Бобр! Вот уж не ожидал его так рано, да еще в таком, казалось бы, неподходящем месте.

Не заметив, что за ним следят, ночной грызун между тем медленно проплыл рядом с нашей стоянкой, бесцеремонно «сломал» золотистое отражение сосны и направился выше по течению вдоль частокола рогоза.

Сложный завал из палок пришлось преодолевать поверху, выбравшись ненадолго из воды. Внимательно осмотревшись, бобр плюхнулся в нее опять по другую сторону подводной кучи и вскоре добрался до торчащей прямо из реки невысокой иве. 

Некоторое время зверь повозился в зарослях, похрустел чем-то съедобным, а затем решил, что ему точно хочется чего-то особо вкусненького. Привстав на задние лапы, дотянулся до пучка листьев ивы и с аппетитом принялся их уплетать. Если принять во внимание, что своей вытянутой формой ивовые листья напоминают эвкалиптовые, и на время забыть, что все это происходит на реке, то мохнатый крупноносый бобр сильно походил при этом на медлительную австралийскую коалу. 

Ветка выскользнула и распрямилась, а одного пучка для ужина оказалось явно мало. Потянулся за очередной порцией, приготовился откусить, но вдруг передумал. Наверное, справедливо решил, что не бобриное это дело – на задних лапах трапезничать. Без особых усилий завладел всей веткой и утащил добычу в заросли травы, где надолго уединился. 

В это же время подоспевший в район стоянки второй бобр выявил незаконных нарушителей своей территории и принялся неистово молотить хвостом, призывая непрошеных гостей немедленно удалиться, а не то: «Счас я вам покажу!» Самое интересное, что первый бобр совершенно флегматично отнесся к подаваемым напарником сигналам тревоги и, не проявив никакой видимой настороженности или опасения, продолжал спокойно наслаждаться вкусной едой. 

Расправившись наконец с веткой, толстячок отправился на другую сторону реки с удобными вылазами. С какой целью выходил там на берег, что искал – осталось неясным. Покрутился юлой на месте, ткнул носом туда-сюда, подобрал и тут же бросил ранее «отпиленную» ветку, да и отправился восвояси.

Воссоединившись ниже по течению, парочка бобров затеяла шумную возню в тростниках. А чуть позже наступила тишина, и все вокруг погрузилось в светлую июньскую ночь.