«СЛАБОЕ ЗВЕНО», или Трудная зима сеголеток

Какой окажется грядущая зима для обитателей дикой природы? Климатические аномалии 2010 года, судя по телевизионным репортажам,  пронеслись почти над всей планетой. И в Полесском ГРЭЗ -- такой крошечной частичке ее, проявились весьма явственно и по-своему. Зимой почти два с половиной месяца многоснежья и толстой ледяной корки (летом столько же длилась иссушающая  жара). До сих пор у меня перед глазами трупики кабанов-сеголеток, в массе погибшие этой зимой от истощения. Я бы оценила их смертность здесь в 90%. Это значит, что из каждой десятки поросят погибало девять.

Для юго-восточной части Полесья, где расположен Полесский государственный радиационно-экологический заповедник, ледяная корка зимой, как результат частых оттепелей и последующих заморозков - обычное явление. А для кабана это всегда настоящее бедствие. Ведь большую часть своего пропитания он добывает в почве. Обеспечить себя кормом в условиях твердого наста энергетически многого стоит.

Обычно природа была не столь сурова – заморозки и оттепели быстро сменяли друг друга. Но минувшей зимой все было по максимуму! Ледяной панцирь сковал поверхность снега уже в начале января. В отселенных деревнях у сараев натоптанные тропы. Кажется, что буквально все кабаны заповедника перебрались сейчас в эти постройки. Они уже здорово обветшали, но зато там полно старого сена, сухого песка, не льют дожди и не метет снег. Где  может быть лучший приют для кратковременного отдыха кабану, обессилившему от голода, с израненными об острые кромки наста конечностями? Не надо заботиться о лежках, подстилке, все  «под рукой». Это сбережет силы и, возможно, даст шанс выжить.

Заканчивался январь, в лесу, на полях, лесных опушках, а чаще всего на «болотянках», где корм добыть легче, шли ожесточенные схватки. Сплошная какофония звуков, длившаяся часами – рев, грозный рык, хрюканье, жалобный визг захлебывался на пронзительной ноте.  Я сворачивала со своих обычных маршрутов, обходя эти места, опасаясь попасться под «горячую руку».

Самым крупным и сильным особям удавалось добраться до почвы, до корма. И к раскрытой, развороченной земле тут же кидались изможденные, ожесточенные члены стада.  Но на кону стояла жизнь, а в природе побеждает и выживает сильнейший. Все было сурово и жестко. Поросята  в стаде  –  самое «слабое звено» и им суждено было погибнуть.

В конце февраля я уже перестала надеяться на милости природы, да и было  слишком поздно. Никакой передышки в виде сильной оттепели, как это обычно случалось в предыдущие годы, так и не наступило. Корка временами истончалась, уже проваливалась под ногами, но держалась до середины марта, погребенная под снегом.  Очевидно, природа решила напомнить всем - кто здесь хозяин.

Я находила их трупики повсюду. Обычно под деревом и либо на лежке из сухой травы и сучьев, либо просто под нависшей веткой, но чаще всего – в сараях и домах пустующих деревень. Лежали по одному, по трое, шестеро, вразброс или тесно прижавшись друг к другу, теряя последнее жизненное тепло. Никакого запаха падали у погибших не было, потому что в день смерти это были истощенные до предела животные, потерявшие более 60% своего веса, словно высохшие мумии. Даже хищники не зарились на тела павших,  лишь обгрызали пятачок. Так они большей частью и пролежали до самой весны, расклеванные с головы  или живота птицами, пока не появились универсальные утилизаторы - черви,  жуки-кожееды, трупоеды.

Голодные времена для кабанов в заповеднике по причине ледяной корки случались и раньше. Но это было не столь длительно и не так  драматично. Помню встречу  знакомого мне кабана, не раз пересекавшего в одном и том же месте мой зимний маршрут. Это было после очередной затянувшейся гололедицы. Он не взбрыкнул, как это обычно случалось, не хрюкнул, не рванул бодро в кусты. Угрюмо, равнодушно глянул на меня и, пошатываясь, еле передвигая ноги, побрел куда-то в сторону. Выпирающие ребра и торчащая на хребте щетина. Но он выжил, потому что на следующий день была оттепель и уже к вечеру пригорки и обочины дорог чернели от взрытой кабанами земли.

Живя в городах и селах, мы в большинстве своем не замечаем и не представляем, как тяжело приходится зверям в эту холодную и голодную для них пору, особенно в конце зимы, когда силы уже на исходе. Чем обычно питается кабан в нашем заповеднике в зимний период?

Я просмотрела содержимое желудков от 28  кабанов, изъятых в научных целях. При всей  завидной всеядности этого вида его зимний рацион удивительно скуден. Всего лишь три группы кормов составляют большую часть содержимого желудков. Корни кустарников и деревьев -  кабан поедает мелкие корешки и обгладывает нежную кожицу с более крупных корней. Затем подземные части травянистой растительности: корешки черники, мха, злаков и др. трав, которые мне не удалось определить. Побеги и корневища водно-болотных растений,  в основном,   тростника, рогоза, осоки, хвоща.  Изредка встречались крот, уж, полевки. Вот и весь набор кормов.  Не до жиру, разве только что позволяет ноги не протянуть.

А вот у кабанов из Березинского заповедника, Беловежской пущи, а также на территориях охотхозяйств, весьма важную роль в питании в осенне-зимний период играют культурные растения - картофель, зерновые. Это результат широко практикуемой там подкормки и возможности использования животными остатков урожая с возделываемых полей. Кабанам из Полесского заповедника суждено обходиться естественными кормами, ну и «что бог пошлет», поэтому для  выживания приходится увеличивать долю подземных частей растительности. Что требует от них и больших энергетических затрат для добывания  корма и обусловливает их большую зависимость  в этот период от климатических факторов. А значит, в целом эти животные становятся более уязвимыми к другим неблагоприятным воздействиям, в том числе и эпизоотиям. В просмотренных мною желудках культурных кормов не встречено. Но это не доказательство того, что наши кабаны мужественно игнорируют тот «халявный корм» в виде кукурузы и зерновых,  которые из года в год сеют у самых границ Чернобыльской зоны. А ведь почти этого ожидают от них прилегающие хозяйства, жалуясь на  кабаньи опустошительные набеги и требуя от заповедника принять решительные меры. Особей 2009 года рождения в заповеднике будет ничтожно мало, но этот провал должен вскоре «затянуться».  Среди диких копытных у кабана самая высокая смертность, но и самая высокая плодовитость, что позволяет этому виду быстро восстанавливать свою численность. Число поросят в помете обычно 6-7, иногда 8-10. Никакие крупные животные, кроме свиней, не способны произвести на свет столь многочисленное потомство. Предыдущие теплые зимы два года подряд очень уж поспособствовали росту численности кабана в заповеднике. Она достигла 2400 голов при плотности 12,1 особей на 1000 га. Такая плотность кабана считается высокой. 

И вот уже в который раз удивляюсь, как вовремя природа все «расставляет на свои места», но очень уж методы суровые у нее.   Татьяна Дерябина Полесский государственный радиационно-экологический заповедник

фото автора