Насекомые являются одними из лучших индикаторов того, в каком состоянии находится экосистема

Олег Бородин возглавляет Научно-практический центр НАН РБ по биоресурсам. Его специальность – энтомология. Так уж сложилось, что фауна насекомых является одной из самых разнообразных, интересных и малоизученных, причем не только в нашей стране. Мы поговорили об особенностях национальной энтомологической школы, о том, какие открытия предстоит сделать белорусским ученым, как изменения климата влияют на распространение видов, и о многом другом.

– В начале сентября на базе Научно-практического центра НАН РБ по биоресурсам прошла конференция «Итоги и перспективы развития энтомологии в Восточной Европе». Почему в центре внимания оказался именно этот регион?

– Европейские конгрессы по энтомологии проводятся регулярно. Однако на них, как правило, по разным причинам не представлены страны Восточной Европы. Ранее территорию Советского Союза охватывали конгрессы Всесоюзного энтомологического общества. Однако в связи с распадом СССР распались и многие научные связи. Поэтому возникла идея создать площадку, где результатами своей работы могли бы обмениваться ученые, представляющие все страны Восточной Европы.

– Есть ли своя научная специфика у научных школ, представляющих этот регион?

– Я считаю, что такая специфика существует, но сегодня пришло время, не теряя ее, стирать границы между различными школами. Например, в Германии традиционно очень сильно развито морфологическое направление. На территории бывшего Советского Союза упор делался на изучение практически значимых групп. Прошедшая в Минске конференция была задумана не для того, чтобы подчеркнуть разницу в подходах, а для того, чтобы закрыть «белые пятна», которые существуют в изученности энтомофауны Восточной Европы. Также было важно показать, что на территории Беларуси проводятся разнонаправленные исследования. Еще одна задача конференции заключалась в  том, чтобы запустить процесс инвентаризации, который позволил бы обобщить всю информацию о видах, зарегистрированных на территории нашей страны.  Для этого необходимо проанализировать более 20 тыс. публикаций.

– Поговорим о белорусской школе энтомологии, наверняка и у нее есть свои особенности. В чем они заключаются?

– У нас по традиции хорошо развито изучение жесткокрылых. Также сегодня у нас есть специалисты мирового уровня, которые активно занимаются изучением чешуекрылых и отдельных групп перепончатокрылых. Следует отметить, что многие из них работают не только в Национальной академии наук, но и в различных университетах. Сегодня также активно исследуется распространение тех или иных групп насекомых с привязкой к изменениям климата. Активно внедряется молекулярно-биологический метод, позволяющий решить многие спорные вопросы, которые в первую очередь касаются систематики. Поэтому можно сказать, что белорусская энтомология развивается в русле общемировых тенденций. Мы также стремимся взаимодействовать с учеными из других стран, активнее участвовать в совместной работе.

– Лаборатория молекулярной зоологии появилась в Национальной академии наук Беларуси не так давно. Как это повлияло на исследования в области энтомологии?

– Приведу показательный пример. Одна из главных проблем, которая существует в общемировом масштабе, заключается в установлении связи между различными стадиями развития насекомых. Зачастую их видовую принадлежность устанавливают только по самцам или только по самкам. При этом стадии яйца, личинки, куколки или противоположный пол остаются неизвестными. Альтернативой молекулярно-биологическим методам является проведение экспериментов, которые по временным и финансовым затратам просто несопоставимы с ними.

Применение молекулярно-биологических методов в первую очередь помогает решить проблему дефицита кадров. Из-за того, что многие виды насекомых очень сложно определять, специалистов в некоторых областях приходится готовить не один год. Поэтому их по определению не может быть много. Для нужд лесного и сельского хозяйства необходимо разработать методики, которые позволяли бы быстро, но при этом точно определять некоторые виды без привлечения узких специалистов, которые будут выполнять при этом функцию эталона, в спорных ситуациях подтверждая правильность определения.

– Наверное, одним из решений проблемы могло бы стать более активное подключение любителей к проводимым исследованиям?

– Именно этим мы и занимаемся. Даже люди без специального образования могут вполне профессионально заниматься изучением насекомых и других животных. Сегодня таких энтомологов-любителей в Беларуси насчитывается порядка 100 человек. Именно благодаря их помощи удалось уточнить границы распространения многих редких видов.

– Какова форма взаимодействия с такими энтузиастами?

– Пока общение происходит на уровне личного контакта, хотя мы хотели бы проводить специализированные форумы. На состоявшейся в Минске конференции присутствовали энтомологи-любители, были и публикации с их стороны. Одной из форм взаимодействия могла бы стать более интенсивная работа Белорусского энтомологического общества, о котором сегодня, к сожалению, мало кто знает, хотя оно было зарегистрировано в 1947 году и является одним из старейших природоохранных обществ на территории Беларуси. В его уставе как раз прописано привлечение любителей к изучению насекомых.

– Что бы вы хотели пожелать энтомологам-любителям?

– Я бы пожелал им активно работать дальше, но при этом воздержаться от распространения непроверенных научных публикаций, поскольку в будущем это может привести к недоразумениям. Мы со своей стороны пытаемся фильтровать их. В планах создание фаунистической комиссии. Она анализировала бы опубликованные работы и выпускала бюллетень, который отражал бы полученные результаты. Поэтому я призываю энтомологов-любителей больше взаимодействовать с профессиональными учеными.

– Какое сегодня приоритетное направление исследований в белорусской энтомологии?

– Необходимо понимать, что энтомологов и, например, орнитологов в Беларуси примерно одинаковое количество. При этом видов насекомых на несколько порядков больше. Даже чисто физически невозможно охватить все группы.  Поэтому необходимо правильно расставить приоритеты. В первую очередь нас интересуют практически значимые виды и те виды, которые имеют особый статус охраны.

Сегодня также необходима полная инвентаризация белорусской энтомофауны. Она позволила бы понять, чем мы обладаем на сегодняшний день, и исходя из этого лучше планировать свою работу на будущее, принимать правильные решения. Если мы установим видовой состав, то сможем в будущем понимать, как меняется энтомофауна Беларуси, а также причины, приводящие к подобным изменениям.

На данный момент у нас зарегистрировано порядка 15 тыс. видов насекомых. Однако, судя по данным, собранным на территории соседних стран, их численность вполне может достигать 35 тыс. Наиболее малоизученным является отряд двукрылые, в особенности виды, которые не относятся к кровососущим насекомым. Одна из главных причин – отсутствие национальной школы, которую мы сейчас пытаемся создать.

На территории Беларуси также зарегистрировано лишь около 2 тыс. видов перепончатокрылых, хотя по предварительным оценкам их общее число составляет порядка 7 тыс. Основные трудности связаны с изучением паразитических перепончатокрылых – мелких видов, взаимосвязанных с другими насекомыми, многие из которых сами по себе изучены слабо. Именно в этой группе могут быть обнаружены даже новые для науки виды. Такие случаи уже имели место на территории Беларуси. Помимо насекомых, очень перспективными являются такие группы как свободно живущие нематоды и протисты. В остальных отрядах остается обнаружить не более нескольких сотен видов. Это работа на многие годы, она никогда не потеряет актуальности, поскольку список видов, встречающихся на территории Беларуси, постоянно изменяется.

– Если взять те группы, которые изучены хорошо, можно ли по ним отследить, как изменения климата влияют на энтомофауну Беларуси?

– Показательна ситуация с богомолом. За последние несколько лет он стал активно распространяться по территории Беларуси. Это происходит буквально на наших глазах благодаря приметности данного вида. Однако я всегда подчеркиваю, что впервые богомол был обнаружен под Гомелем еще в начале ХХ века.

Другой хороший пример, хоть и не только из мира насекомых – южнорусский тарантул. Первые данные о том, что этот вид может обитать на территории Беларуси, появились еще в 1980-е годы благодаря изучению ос, чьи личинки паразитируют на крупных пауках. Однако это не значит, что тарантул не встречался у нас ранее. Просто этот регион плохо изучался. Так что невозможно точно сказать, когда он появился. Возможно, тарантул обитает на территории Беларуси с очень давних времен, но просто не попадался ученым на глаза.

Мне приходилось работать с коллекцией Зоологического института Российской академии наук, расположенного в Санкт-Петербурге. Там хранятся материалы по той группе насекомых, которую изучаю я, а именно по цикадовым. Они датированы 1850–1860-ми.  В те времена при Императорском энтомологическом обществе работали и выходцы из Беларуси. Бывая на родине, они, не являясь специалистами по цикадовым, собирали всех насекомых подряд, в том числе и их. Однако потом образцами никто не занимался, этот материал просто коллектировали и сдавали на хранение. Поскольку я был заинтересован в его изучении, то просмотрел эти сборы. Оказалось, что в коллекциях представлены виды, которые сегодня обитают только на юге Беларуси, хотя материал собирали на территории современной Витебской области. Это значит, что в XIX веке здесь существовали условия, позволявшие успешно выживать этим видам на территориях, расположенных намного севернее. Единственным объяснением может быть изменение климата, который стал с тех пор более холодным.

– Все более актуальной становится проблема проникновения чужеродных видов. Как с этим обстоят дела в Беларуси?

– В последние годы по территории нашей страны активно распространяется из окрестностей Мозыря в западном направлении североамериканский вид – буйволова цикада. В Польше существует популяция, которая столь же активно расширяет свой ареал на восток. Сегодня есть идея создать проект, направленный на изучение того, что же произойдет, когда эти две волны столкнутся. Это только один пример. К сожалению, чужеродных видов, которые уже успели проникнуть на территорию Беларуси или готовятся это сделать, намного больше. Наверняка все заметили, что во второй половине лета листья каштанов темнеют и сохнут. В этом виноват каштановый минёр. Данный вид насекомых попал к нам с Балканского полуострова.

– Наверняка у растущих там каштанов уже успел выработаться к нему иммунитет?

– Не думаю, что такое уже произошло, это длительный процесс, в то же время, как показывает практика, вслед за волной распространения чужеродного вида появляется «мертвая зона», поскольку следом приходит его паразит. Сегодня мы пытаемся использовать биологические методы борьбы с этим и другими чужеродными видами. Однако в подобных делах нужно быть очень осторожным.

– Можно ли сказать, что процесс проникновения чужеродных видов на территорию Беларуси ускорился?

– Ответить на этот вопрос однозначно нельзя. Этому мешает недостаточная изученность энтомофауны нашей страны.

– Исходя из этого хотелось бы понять, в какой степени Красная книга помогает сохранять разнообразие насекомых, обитающих в Беларуси.

– При формировании списка видов для включения в Красную книгу проводилось много совещаний. Есть целый ряд критериев, один из главных – это редкость вида. Если руководствоваться только им, то мы должны были бы взять под особую охрану треть всех видов насекомых, обитающих на территории Беларуси. Однако такой список стал бы нерабочим.

Наша главная цель заключалась в том, чтобы он прежде всего помогал сохранять ценные экосистемы. Поэтому для включения в Красную книгу Беларуси предлагались виды, которые являются редкими и при этом демонстрируют четкую тенденцию к снижению численности. Кроме того, они должны свидетельствовать о состоянии экосистемы. Сохраняя конкретный вид, мы тем самым сохраняем и экосистему в целом, и тысячи других видов, которые обитают в ней.

Третий важный критерий – относительная легкость определения, в том числе теми людьми, которые будут принимать важные решения. Те виды, по которым пока не хватает данных, включены в Приложение. 

– То есть можно сказать, что в случае с насекомыми речь фактически идет скорее об охране не отдельных видов, а целых биотопов?

– Эта тенденция получает все большее распространение в природоохранной практике Беларуси и за ее пределами. Именно насекомые являются одними из лучших индикаторов того, в каком состоянии находится экосистема.

– Какие экосистемы наиболее важны в плане сохранения белорусской энтомофауны?

– Для нашей страны самую важную роль играют старовозрастные широколиственные леса, многие из которых имеют многовековую историю развития, различные типы болот и лугов. При условии нормального функционирования они позволят сохранить тот комплекс видов, который определяет уникальность нашего региона.

Беседовал Андрей БОРОДИН

Фото Сергея ПЛЫТКЕВИЧА и Андрея ШЕВЧИКА