Фотография – это в первую очередь эстетика!

Кястутис Чепенас – председатель Литовского орнитологического общества, член Союза фотохудожников Литвы и Клуба фотографов дикой природы Беларуси.

Он – победитель международных конкурсов, автор многих фотовыставок и книг: «Между землей и небом» (2006 год, работы на протяжении двух лет делались в Исландии, Норвегии, России, Беларуси, Литве, на Украине), «Лось. Король пущи», соавтор книги о журавлях «Журавль – птица нашей печали», «Мохноногий сыч – жизнь в дупле» и многих других.

Выставка в 2010 году рассказывала о хищных птицах

В ноябре 2017 года состоялось открытие фотовыставки Чепенаса «Пестрая тишина», посвященной совам, о которой мы уже писали.

Мы воспользовались моментом, чтобы побеседовать с Кястутисом Чепенасом о белорусской природе и о его творчестве.

– Как-то в интервью нашему порталу ты говорил: «Сейчас мало просто выпустить книгу о природе – людям важно не только качество, но и свежая идея, нужно, чтобы было интересно». Какой смысл ты вкладываешь в слово «интересно»?

– В тот период, когда я начал работать с браславскими лосями, пришло осознание моего интереса в фотографии. Если хотите, сверхзадачи. Это значит, не просто зафиксировать факт: перед вами красивая птичка или мощный зверь, – а создать фотоисторию, выстроить цельный рассказ о каком-то субъекте: будь то лось, орел, сова или кто-то там еще. Темы диктует сама жизнь.

Я потратил много времени, работая с лосями: в тот период для съемок ездил только в Браслав и больше никуда! Разве что на несколько дней слетал в Норвегию. Там одна из самых больших популяций лосей. Я подметил любопытную деталь: едешь вечером – коровы покидают пастбища, идут в коровники, а в сумерках их место аккурат занимают лоси. Утром вновь происходит ротация.

Нам тогда несказанно повезло: получились отличные кадры, когда на маленьком острове Альстахауг зверь прыгал через забор!

Психологию птицы тоже можно понять, когда рядом с ней проводишь больше времени. Это мое нынешнее убеждение: появилось понятие, что надо глубже вникать в тему. Надо просто работать целенаправленно. Я вижу смысл сделать эстетику более доступной…

– Позволю себе еще одну цитату из твоего интервью: «Чтобы снимать, к примеру, птиц, нужно знать биологию: места их обитания, привычки, особенности поведения. Только потом можно попробовать птицу сфотографировать, и, естественно, никакой гарантии, что тебе это удастся, не существует: слишком много факторов играет свою роль – природные условия, освещение. Когда идешь на съемку, то понимаешь, что комфорта не будет – или на сосне придется сидеть, или в болоте, где мухи и комары прилетят поздороваться, а если не это, то значит, уже выпал снег, и ждать нужно будет 6–8 часов на морозе. И не факт, что птица прилетит, что сядет там, где ты планировал. Но что делать – это увлечение, это желание сделать хороший кадр, тут все мы, фотографы, немного больны». Но за страдания, как известно, полагается награда. Что для тебя служит такой наградой? Ощущение победы над самим собой? «Золотые» кадры? Признание зрителей?

– Например, как это происходило во время нашей поездки на Аляску. Я прочитал в National Geografic, что именно там снята полярная сова, причем без особых проблем. Мы полетели вчетвером с друзьями: я, Арунас, Расмунтас и Марис – просто посмотреть тундру.

Поскольку в тех местах существует добыча нефти и газа, то по тундре проложены дороги. В самом северном городе США Барроу проживают эскимосы и нефтяники-газовики. Через интернет забронировали там гостиницу, при гостинице имелся джип, который мы арендовали и путешествовали на нем.

– Что вы там увидели и что вас поразило?

– Видели всяких куликов, уток – словом, всю тундровую фауну Америки. А поразило, что все это совершенно рядом, на расстоянии вытянутой руки, и птицы вообще не боятся человека!

Сову мы искали три дня. Когда пришли к гнезду, то птенцы только-только вылупились, буквально пару дней назад. Я их немного поснимал, но надо было возвращаться в Анкоридж, нас ждал самолет.

Вернувшись, проехали по маршруту по всей Аляске. А через десять дней я не выдержал: «Ребята, мне надо еще поснимать!» И полетел опять, потому что почувствовал, что совы – моя тема. До этого я уже провел пару фотосессий у Саши Иванова, про ту «его» бородатую неясыть – отдельная история. Это необычайная магия, скажу я вам! Заказник «Выгонощанское» – просто замечательное место, и для меня оно стало знаковым. Думаю, не только для одного меня.

Кстати, я в свое время много прочел о графе Константине Тызенгаузе, известном орнитологе XIX века. Он обучался в Варшаве и Виленском университете, затем жил в белорусских Поставах. Там Константин оборудовал орнитологический музей. По свидетельствам очевидцев, в музее было более трех тысяч чучел птиц, и не только тех, которые щебетали на белорусских землях. Часть «трофеев» приезжала с ним из заграничных поездок. Что же касается Полесья, то там Константин Тызенгауз проводил тоже много времени.

– Кстати, в Поставах есть памятник Константину Тызенгаузу, где он изображен в окружении пернатых. А на что ты лично готов пойти ради птиц?

–  Не просто готов, но и пошел. Никогда бы не подумал, что доведется лазить па деревьям, это занятие совершенно не мое! Панически боялся, но выхода не было: птица готова была «позировать» только на вершине. Парадоксально, но, сидя на макушке ели в ожидании беркута в 20 метрах над землей, я получил самый крупный в своей жизни контракт. Датский партнер, приславший мне sms-сообщение в подтверждение этому, не поверил, что я нахожусь… на дереве в Беларуси: пришлось потом показать ему фотографии с числом и временем. Можно сказать, что птицы приносят мне удачу.

– Кто повлиял на твое становление как фотографа-анималиста?

– Я называю своим «крестным отцом» Сергея Плыткевича: он познакомил меня с белорусским миром дикой природы, ввел в общество ее любителей в вашей стране. Потом рядом появились и другие люди: Владимир Ивановский, Олег Селях, Александр Иванов, Денис Китель.

– Именно Саша Иванов, насколько я знаю, помогал тебе со съемкой в «Выгонощанском»…

– И когда мы увидели там неясыть, меня поразило, насколько доступна эта сова.

Что касается куликов: есть дельта Немана, устье Припяти, Туровский луг, тот же заказник «Выгонощанское», где можно за ними наблюдать – но как стремительно здесь все меняется! Многое уходит, исчезает безвозвратно. К примеру, я очень расстроился, когда узнал, что глухариный ток под Витебском, куда мы приезжали к Володе Шарепе, прекратил свое существование. И если не предпринять какие-то кардинальные меры, то многое просто исчезнет с лица земли.

Ведь глухарь – птица консервативная, не пластичная, не способная приспосабливаться к новым условиям. Понятно, что охотхозяйствам необходимо зарабатывать, но если зарабатывать на глухарях и тетеревах, продавая на них охоту, то это значит, скоро у тебя не будет что показать туристу. Например, для меня лично обязательный ритуал в начале летнего сезона – хотя бы одна ночевка на току. И таких людей, как я, на удивление много! Особенно в Европе.

Мы с вами соседи территориально, но и по лосям, и по птицам вы нам даете фору.

– А чем это объясняется?

– Литва – маленькая страна, леса в ней, как острова, не соединены между собой в общую систему. Я так думаю.

Читал недавно очень интересную статью про бородатую неясыть, про изменения ее миграционных путей. Популяция, обитающая на севере Финляндии, в Норвегии, откочевывает на юг, по интересному маршруту, по правой стороне обходя Эстонию, Латвию и Литву, через Россию заходит на Витебщину и следует дальше, как раз к национальному парку «Припятский» до Беловежской пущи. Ее еще осталось немного особей в Польше – и все!

– Финны же считали, что самая лучшая популяция – у них, на севере…

– Так когда-то и было. Но перемены происходят постоянно, и кому-то необходимо их изучать. Может, когда-то тебе доводилось бывать в Биржайской пуще – там у нас самая большая популяция длиннохвостой неясыти. Мы проводим интересные исследования, думаем поставить на сов датчики. Кольцевание уже не имеет такого эффекта. Ведь при кольцевании, только поймав птицу, можно получить результат.

Конечно, если у нас получится с датчиками: эта птица держится в темных местах, а, чтобы передатчик успешно работал, необходима подзарядка солнечных батарей.

На выставке, посвященной совам, многие отметили мой заглавный кадр; на следующий день, когда пошел красивейший снег, героиню этого снимка искали и, увы, не нашли!

Вернее, в «Выгонощанском» было две совы: самец и самка. Интересно было изучать их поведение: они описывали большие круги, по 4-5 км, а мы следовали за ними. Классно было следить за их процессом охоты. Фиксируешь фотокамерой, записываешь – и можешь сделать любопытные наблюдения. А датчики дали бы еще больше информации! Об этом мы говорили с Александром Ивановым.

У вас есть еще большие подорлики, на примере которых сегодня как раз можно исследовать пути миграции птиц с датчиками. Недавно общался с одним литовским ученым, который вместе со швейцарскими коллегами ставит датчики на ласточках (!). Но поскольку птица маленькая, то и датчики крохотные, не дают постоянного сигнала. Как же происходит сбор материала, спросите вы? Ловят взрослых птиц, когда те прилетают гнездиться, ставят датчик – а через год опять отлавливают, получая интереснейшую информацию. Безусловно, фотография тоже помогает изучению. Хотя в первую очередь фотография – это эстетика!

Выставку «Пестрая тишина» я расцениваю как стартовый шаг к книге. Не только, конечно, и просветительские цели я тоже перед собой ставил, но книга в этом случае – как вершина, как венец.

– У нас говорят, что надо развивать туризм: строить охотничьи домики, разрабатывать экологические маршруты и т.д. Ты как очень опытный пользователь и профессионал, который ездил на Аляску, в Коста-Рику, Аргентину, Чили, Индонезию, Ирландию, Норвегию, Швецию, что считаешь наиболее ценным в Беларуси для показа экотуристам и фотографам? И что нам необходимо делать, чтобы не навредить природе?

– Сам я не отвечу, есть очень разные сегменты пользователей, скажем так. И есть разные системы предоставления услуг. Пример – та же Аляска. Мы на машине объездили ее полностью. Кстати, путеводитель советует бронировать проживание заранее, особенно летом, в пиковые даты. Там очень короткий сезон. Так вот, ничего подобного! Не в один, так в другой отель всегда можно попасть. Вообще в Америке – очень развитая сеть гостиниц. Множество различных отелей, как небольших, так и огромных. Если тебя интересует эконом-класс, существует сеть кемпингов.

– А что там по ценам? Как бронировали, через booking.com?

– О, с ним надо работать с осторожностью. Нет, я действую по-другому. Я всегда лично обсуждаю цену. Пытаюсь «торговаться», и часто мне идут навстречу. У меня эта привычка из бизнеса, как у предпринимателя…

Я думаю, что Беларусь скорее надо сравнивать с Африкой, как бы парадоксально это ни прозвучало. Там существуют такие же полугосударственные структуры – у вас тоже все очень регулируется государством, даже деятельность сельских усадеб. Они довольно неповоротливые, установили фиксированную цену – и ни вправо, ни влево. В Африке ты тоже не получишь скидок. Но Африка – особенно Кения, Танзания, Намибия, ЮАР – интересна уже тем, что там «рыба заплывает в сети сама по себе», в Беларуси пока еще такого нет. Чем же вам привлекать?! Отвечу: необычным! Крючок надо «наживить» чем-то очень вкусным.

– И какая же приманка должна быть?

– Подумаем и порассуждаем вместе. Например, для литовцев очень интересны история Средних веков, места, связанные с нашим общим государством. Несвиж, Мир, Лида, Гродно, Новогрудок вызывают абсолютный восторг. Например, только наша компания уже выезжала в Беларусь трижды. А что касается дикой природы, я здесь не скажу ничего нового. На общем европейском фоне ценен сам факт, что ты можешь увидеть здесь на воле диких животных. Потому-то и француз Жан Поль, фактически дедушка, приезжает к вам уже который раз! Даже не зная языка, он здесь не «пропадает».

Взять ту же самую бородатую неясыть. В «Выгонощанском» можно найти проживание, цены здесь  демократичные по сравнению, к примеру, с той же Финляндией. Там ты за все заплатишь в разы дороже, не включая билет. С одной стороны, это и есть та самая «приманка». Но туристам надо преодолеть страх и недоверие к вашей стране. С ними надо работать. Очень любопытные туристы – японцы, раньше в Литве их не было, сейчас приезжает очень много. Попробуйте привлечь эту аудиторию.

«Изюминка» – это ваши предложения для бердвотчеров и фотографов: совы, филины или, к примеру, медведи; то, что отсутствует в Европе. Надо создавать свою компанию, которая бы работала с такими «природными» туристами. И участвовать в зарубежных выставках в Великобритании, Канаде и т.д.

Кстати, в Канаде меня поразили «дедушки» с пятисотмиллиметровыми объективами, снимающие птичек. Раз в два месяца они едут куда-нибудь на съемки, говорят: «Деньги надо тратить!» Так приглашайте их тратить эти деньги к себе! Им, безусловно, необходимы и объект, и сервис. Сервис – в первую очередь. Уровень комфорта должен быть высокий. А объект – доступный. Иностранный турист – все-таки прежде всего немолодой. Молодые зарабатывают, им ездить некогда.

– А что ты можешь сказать о проводниках по природным территориям? Они необходимы?

– Они очень помогают! Без них ты слеп, ты просто пропадешь.

– Спасибо, Кястутис, за столь содержательную беседу, желаю удачных кадров, новых шедевров и творческих проектов!

Беседовала Наталья ПЛЫТКЕВИЧ

Фото Кястутиса ЧЕПЕНАСА и Сергея ПЛЫТКЕВИЧА

Декабрь 2017