Овсянка-ремез: история открытия от первого лица

История началась не осенью этого года – когда мы, загрузив огромные рюкзаки, четырехметровые шесты и груду колец, отправились из Соснового Бора в Лисно, чтобы протестировать потенциал нового места в отношении интересных птиц. Начало было другим и случилось это давно.

На одном из торжественных ужинов, в простонародье банкете, являющемся логическим завершением практически любого массового орнитологически ориентированного мероприятия, будь то съезд, конференция или зоочетверг, встретились двое знаменитейших в узких кругах бородатых орнитолога. Когда темы красоты женского пола были исчерпаны, а на стаканах остались лишь мутные разводы от вина, решили поговорить и про птиц. Так уж вышло, что мне довелось сидеть напротив и быть живым свидетелем этой беседы. Дословно пересказать услышанное все равно не удастся, а потому просто остановлюсь на том факте, что один из этих уважаемых утверждал, что на вот том самом верховом болоте в Витебской области, которое от такой-то деревни еще часа два пешком, видел птицу, которая не иначе была овсянкой-ремезом! Но то ли вот-вот собиралось темнеть, а автобус – уходить, не на болоте же ночевать?! То ли фотоаппарат забыл на месте прошлой стоянки или последний кадр пленки на пейзажик потратил, или же еще причина столь веская и не терпящая ни укора, ни критики, о которой я вспомнить не смог, но вот после тех слов такое сложилось ощущение, что иначе и быть не могло. Сомневаться в подлинности сего случая поводов у нас нет, так что оставим все, как есть. Так поступили и бородатые «светила» орнитологической науки, засомневавшись, что пятью минутами ранее обсудили все, касающееся женщин, а потому продолжили рассуждения, от которых у современных феминисток их горделивый носик сразу бы дернулся вверх, а нижняя губа скривилась бы и задрожала.

Моя личная мысль об овсянке-ремезе начала зреть где-то в 2014 году, когда мне в руки попала книга «Птицы Себежского Поозерья и национально парка «Себежский» (2002), в которой авторы описывали несколько достоверных гнездований вида на Красиковском и Осынском болотах в Псковской области в непосредственной близости от границы с Беларусью. С 2000-го птица там больше не встречалась. В конце мая 2015-го я попросил Диму Шамовича, хозяина агроусадьбы «Заимка Лешего», где у нас начала приобретать форму мысль о станции кольцевания, забросить меня на Нечерской Рог, откуда начинается Осынское болото. Мне хотелось посмотреть, в каком же биотопе «ремез» жил, чтобы обследовать сходные в Беларуси.

Насмотревшись и начитавшись, решил искать его на верховых и переходных болотах, где есть какие-то водотоки. В таких местах к соснам примешиваются березы и черная ольха, часто по сфагнумы появляется редкий тростник. Несколько дней я потратил, обходя подобные потенциальные участки, проигрывая голос и внимательно прислушиваясь к ответной реакции. В ответ была всегда тишина. Попытка найти овсянку-ремеза в Беларуси провалилась. Пришлось констатировать, что если птица и гнездилась в Беларуси ранее, то этот период уже навсегда упущен для белорусской орнитологии, а потому надо поменять методику и попробовать отловить мигрирующих птиц. В моем понимании, все, что гнездится севернее нас и чьи линии миграции ориентированы в юго-восточном направлении, рано или поздно должно пересечься с моими линиями сетей. Так уже случилось с пеночкой-зарничкой и овсянкой-крошкой. Нужно было только запастись терпением, а этого качества, как известно, у кольцевателей обычно через край.

Уже не вспомню, когда первый раз мы под сетку ставили голос овсянки-ремеза, но это явление повторялось из года в года в различные периоды, в виде микса с другими видами или же отдельно песня и позывка. Всем этим описанием мне хочется показать, что отлов нашей овсянки-ремеза не был чем-то случайным, это был планируемый результат всех предыдущих действий и упражнений.

О сезоне работы станции кольцевания «Сосновый Бор» в 2018 году я решил подумать заранее. Извечная проблема поиска финансирования на оборудование и кольца (про зарплату я молчу, ее мы за кольцевание пока не получали) была актуальна и требовала решения. Хотелось увеличивать объемы отловленных птиц и проведенного времени в работе, а потому и сумма на черновом листочке нарисовалась с тремя нулями, и не белорусских «зайчиков». Вынуть ее из своего кармана или просить в очередной раз помощи Димы Шамовича (он бы не отказал, но неудобно злоупотреблять!) не хотелось, ведь идея уже стала не только нашей личной прихотью, но и всеобщим национальным достоянием. Наших результатов ждали, постоянно спрашивали о текущих делах и даже предлагали помощь. И тогда родилась идея краудфандинга. А что, во всем мире этим способом собирают на выпуски альбомов музыкальных групп, печать книжек и обустройство приютов бездомных животных. Наша инициатива ничем не хуже и имеет право быть в одном ряду с другими «просителями».

Очень незначительный опыт сбора средств на малоритское граффити с хохлатым жаворонком у меня был. Я связался с платформой «Талака» и за несколько дней написал проект заявки «Станции кольцевания птиц «Сосновый Бор» нужна поддержка». Еще до официального срока окончания сборов денег вся сумма была у меня на счету. Не теряя времени, я заказал сети и кольца через интернет, а спустя еще какое-то время два пакета лежали у нас на станции.

Кольцуя птиц в Сосновом Бору пятый год, я всегда был немного обеспокоен и огорчен тем фактом, что в окрестностях деревни нет больших зарослей тростника, в которых, как известно, очень любят копошиться мелкие дальние мигранты. А вот в 15 километрах от деревни располагаются распрекрасные «reed beds», причем расположены они между крупными озерами Лисно и Бузянка и ориентированы с севера на юг, образуя миниатюрный «bootle neck». Все любители тростников должны «проходить» сквозь этот узкий участок – ну не по лесу же им лететь? Размышляя на эту тему, я написал Юре Янкевичу и предложил ему провести недельку в довольно спартанских условиях, но при этом уверил, что у нас есть все шансы поймать что-то «супер-пупер», кого никто в Беларуси еще не видел.

Далее были решены вопросы относительно проживания, питания и транспорта. Здесь я должен обязательно упомянуть те структуры, благодаря которым все стало возможным: агроусадьба «Заимка Лешего», Фонд поддержки дикой природы «Красный Бор», заказник «Освейский», Научно-практический центр по охотоведению и управлению ресурсами диких животных охотничьего хозяйства «Красный Бор». Вот так два малоритских парня оказались на самом севере Беларуси, готовые к долгому бодрствованию, многокилометровым ежедневным маршрутам, рутинному доставанию птиц из сеток, кольцеванию на поваленном дереве и т.п. На станции «Сосновый Бор» за старшего оставалась Настя Кузьменкова. Октябрь мы начинали с отловов на два лагеря.

Что случилось далее, многие уже знают. Птица была сманена на голос, отловлена, окольцована и отпущена. За день до этого мы с Юрой беседовали как раз про овсянку-ремеза. В прошлом году Юра работал в Карелии на биологическом стационаре «Черная река», где проводят регулярное кольцевание птиц. Там ему этот вид уже приходилось держать в руках. Я расспрашивал, в какие сроки летит «ремез», как его не спутать с другими похожими видами. Из ответов Юры у меня сложилась картинка, что овсянка-ремез – это тростниковая овсянка с полосками на крыльях и надхвостьем от обыкновенной овсянки. Когда мы вместе подошли к сети и я вынул незнакомую мне окрасом птицу, первое, что пришло на ум, была именно овсянка-крошка. Я так и сказал:

– Смотри, крошка поймалась! – при этом продолжал вертеть птицу в руках и внимательно изучать. Когда очередь дошла до надхвостья, и мы вдвоем увидели, что оно кирпично-рыжее, я тут же нервно сунул птицу в мешок и громко прокричал:

– Это ре-е-ме-е-ез!

Юра пришел к такому же выводу практически вместе со мной. Будучи у меня в руках, птица инспектировалась равно как мной, так и Юрой. Бывает же такое, что сомнения пропадают в один момент одновременно у обоих. Видимо, решающим стало все же надхвостье, которое никак не ассоциировалось с овсянкой-крошкой.

Мы тут же созвонились с Настей.

– Настя, мы «ремеза» поймали! – захлебываясь проговорил я.

– Едем, – ответ был короток.

Через минут двадцать все собрались в деревне Лисно, где птица была внимательно осмотрена, окольцована, сфотографирована. Отпустили «ремеза» там же – в центре деревни.

К чему этот весь «лонг рид»? Наверное, к тому, что, обладая определенными знаниями о современных тенденциях в популяциях разных видов европейских птиц, можно кое-что предсказывать в их поведении, а также спрогнозировать появление. Остается лишь находиться самому в нужном месте и в нужное время.

Станция кольцевания птиц «Сосновый Бор» продолжает свою работу. Выездная сессия к реке Свольна закончится раньше, чем будет опубликован этот материал. Впереди у нас еще много открытий, больших и маленьких. Впереди корольковая пеночка, синехвостка, певчий сверчок…    

Фото автора и Юрия Янкевича